Здесь можно найти переводы разных более-менее известных русскоязычных песен, а так же различные песни и стихотворения крымских авторов.
Ĉi tie troveblas tradukoj de diversaj ruslingvaj kantoj, kaj ankaŭ diversaj versaĵoj de krimeaj aŭtoroj.
- Но это так / Sed ĉio tias (Песня рок-группы "Чайф" / Kanto de la rog-bando "Ĉajf")
- Куда уходит детство? / Kien foriras infaneco (Знаменитая песня / Populara kanto)
- Во Франции осень / Francie aŭtunas (Песня барда П. Гребенюка / Kanto de krimea bardo P. Grebjenjk)
- Колыбельная для тех, кто не умеет летать / Lulkanto por tiuj, kiuj ne scipovas flugi (Песня барда К. Вихляева / Kanto de krimea bardo K. Viĥljajev)
- Песня Сольвейг / Kanto de Solvejg' (Песня из драмы Г. Ибсена "Пер Гюнт" / Kanto el la dramo de G. Ibsen "Per Gunt").
- Ваша тихая грусть... / Via milda malĝoj'... (Песня на стихи А. Сахалтуева / Kanto laŭ la versaĵo de A. Saĥaltujev).
- Блаженство / Beato (Стихотворение Д. Юськова / Versaĵo de D. Jusjkov).
- Когда наступит день... / Ho, kiam venos tag'... (Песня на стихи Д. Юськова / Kanto laŭ la versaĵo de D. Jusjkov).
- Я вижу из окна... / Trans fenestro mi vidas... (Стихотворение Е. Семёновой / Versaĵo de Je. Semjonova).
|
Но это так Слова - В. Шахрин; музыка - В. Бегунов (Песня рок-группы "Чайф") | Sed ĉio tias Teksto - V. Ŝaĥrin; muziko - V. Begunov (Kanto de la rok-bando "Ĉajf"; elrusigis P. Moĵajev) |
|
Какая ранняя нынче осень, Какая странная у нас с тобой встреча. Это всё похоже на кадры из фильма, Что видел много раз, но ничего не понял. Ветер загонял сухие листья в окна, Пацаны писали мелом на стенах. Листья так встревожено о чём-то шепчут, Мелом на стенах пишут о том же. Что это так и нельзя иначе. Это не может быть по-другому. Всё, что останется, мы бережно спрячем, Чтобы потом раздавать понемногу. Ты меня встречала в заброшенном доме С тысячей ступеней и с сотней окон. Ступеней без перил, окон без стекол. Ты говорила мне тихо-тихо. Ты говорила мне о главном. Ты говорила о самом важном, Что ночью больше ты не будешь плакать. Я сказал, что не буду смотреть на время. Но это так и нельзя иначе. Это не может быть по-другому. Всё, что останется, мы бережно спрячем, Чтобы потом раздавать понемногу. Хорошо, что нас никто не слышал Кроме этих стен, а они не скажут, Что мы с тобой опять не сдержали слово - Я смотрю на время, а ты ночью плачешь. Всё это так и нельзя иначе. Это не может быть по-другому. Всё, что останется, мы бережно спрячем, Чтобы потом раздавать понемногу. |
Ho, kiel fruas nun la aŭtuno, Kiel strangegas rendevuo nia - Ĉio ĉi similas al kadroj de l' filmo, Multfoje rigardata, sed ne finkomprenita. Sekajn pelis vent' foliojn en fenestrojn, Stratbubaĉoj skribis per kret' surmure, Maltrankvile ion la folioj flustras, Oni per kret' surmurigas la samon: Ke ĉio tias - vanas do lamenti, Tio ne povas esti alie, Ĉion restontan ni forkaŝos atente Por disdonadi poste ĝin nur po iom. Vi renkontis min en domo forlasita Kun da ŝtupoj milo, kun cent fenestroj, Senbalustradaj ŝtupoj, fenestroj senvitraj, Parolis vi al mi tre mallaŭte. Parolis vi al mi pri la plej grava, Pri la plej ĉefa, la plej signifa, Ke ne plu ploros vi dum nokt-silento, Mi promesis ne plu rigardi al horloĝo. Sed ĉio tias - vanas do lamenti, Tio ne povas esti alie, Ĉion restontan ni forkaŝos atente Por disdonadi poste ĝin nur po iom. Bonas ke neniu nin povis aŭdi, Krom la muroj, sed ili ne rakontos, Ke ni denove ne plenumis la promeson - Mi rigardas tempon, kaj vi nokte ploras. Ĉio ĉi tias, vanas do lamenti, Tio ne povas esti alie, Ĉion restontan ni forkaŝos atente Por disdonadi poste ĝin nur po iom. |
|
Тридцать три коровы Слова - Н. Олев; музыка - М. Дунаевский (песня из фильма "Мэри Поппинс, до свидания!") |
Tridek tri bovinoj Teksto - N. Olev; muziko - M. Dunajevskij (kanto el la filmo "Meri Poppins, ĝis revido!"; elrusigis P. Moĵajev) |
|
В центpе гоpода большого, Где тpавинки не pастет, Жил поэт, волшебник слова, Вдохновенный pифмоплет. Pифмовал он что попало, Пpосто выбился из сил И в деpевню на попpавку, Где коpовы щиплют тpавку, Отдыхать отпpавлен был. Припев: Тpидцать тpи коpовы, Тpидцать тpи коpовы, Тpидцать тpи коpовы - Свежая стpока! Тpидцать тpи коpовы, Стих pодился новый, Как стакан паpного молока. В пять утра вставал он ровно, Это было нелегко. Он читал стихи коровам - Те давали молоко. День за днем промчалось лето, Очень вырос наш поэт. Ведь молочная диета Благотворна для поэтов, Если им всего шесть лет! Припев. |
Meze de urbego ia Sen eĉ plej malgranda plant' Loĝis la poet' genia, Inspirplena vers-rimant'. Ĉion rimis li kaj fine Lin lacigis poezi', Kaj somere en kamparon, Por plenumi san-riparon Estis forsendita li. Refreno: Tridek tri bovinoj, Tridek tri bovinoj, Tridek tri bovinoj - Nova vers-redakt'! Tridek tri bovinoj, Venis vers' al fino Freŝa, kvazaŭ ĵus melkita lakt'! Vekiĝadis li tre frue - Je la kvina sen erar', Kaj versaĵojn novajn flue Prezentadis al bovar'. Fine de somero suna Ege kreskis la poet' - Ja severa lakt-dieto Tre utilas por poeto, Se li estas nur knabet'! Refreno. |
|
Во Франции осень... Слова и музыка - П. Гребенюк (крымский бард) |
Francie aŭtunas Teksto kaj muziko - P. Grebjenjuk (la aŭtoro estas bardo el Krimeo; elrusigis P. Moĵajev) |
|
Пенится пролив Па-де-Кале, Журавли отчаячнно кричат, Листья на простуженной земле Пламенеют горечью утрат. К пристани причалил теплоход, Пассажиры вышли из кают. Дед-шарманщик счастье продаёт, Чайки честь прибывшим отдают... Припев: Осень, во Франции осень... Клён стоит одинок И швыряет в песок листьев полные горсти. Осень, во Франции осень... Догорает закат, И плывут облака - запоздалые гости... Музыканты пробуют басы, А вокруг прохожие снуют, Бедный мальчик смотрит на часы, Ожидая девочку свою. Город вспыхнул сотнями огней. И маяк открыл бессонный глаз, У моста печальный шансонье Напевает песенку для нас... Припев. Стихло всё и лишь прибой шумит, В темноте таинственно шурша, Бедный мальчик у кафе стоит, От ночного холода дрожа. Пенится пролив Па-де-Кале, От вина кружится голова. Замолчал печальный шансонье, Только ветер прошептал слова... Припев. |
La markol' Kaleza ŝaŭmas tre, Plenas grua krio je desper'... Bunta foliar' kun lasta ve' Ardas sur malvarmuminta ter'... Ĵus okazis ŝipa albordiĝ' Homoj svarmas, kvazaŭ en ebri'. La gurdist' komercas pri feliĉ' Kaj salute sonas meva kri'. Refreno: Aŭtunas, Francie aŭtunas... Sola staras acer' Kaj ĵetadas al ter' da folioj plenmanojn. Aŭtunas, Francie aŭtunas; Sunsubir' velkas jam, Kaj nubetoj en flam' kuras trans oceanon... Basajn tonojn provas l' orkestret' Kaj ĉirkaŭe bolas homa flu'; Tempon rekontrolas la knabet' La knabinon atendante plu. L' urb' ekbrilis je fajretoj mil Kaj lumtur' ekflamis kun persist'; La kanteton zumas en trankvil' Ĉe la ponto l' trista kanzonist': Refreno. Ĉesis bru', mallaŭte flustras vent', Kaj susuras ondoj en medit'; L' povra knabo staras en atend', Plentremante jam pro nokta frid'... La markolo ŝtormas laŭ sezon', Kaj la kap' turniĝas jam pro vin' De l' gurdist' finiĝis la kanzon', Nur la venta flustr' atingis nin... Refreno. |
|
Колыбельная для тех, кто не умеет летать Слова и музыка - К. Вихляев (крымский бард) |
Lulkanto por tiuj, kiuj ne scipovas flugi Teksto kaj muziko - K. Viĥljajev (la aŭtoro estas krimea bardo; elrusigis P. Moĵajev) |
|
Всего лишь стоило подняться над солёной водой И камнем броситься к земле свободно вниз головой - И ты уже не человек, а чайка Джонатан Ливингстон. И я рисую иероглифы судьбы в небесах, А ты билетики счастливые жуёшь в поездах, Я из астрала строю рожи - Платон мне друг, но истина дороже! Ведь ты летаешь лишь во сне в небесном саду, Так засыпай сворей, целую и жду! Спи, моя любимая Гризелла... Спи, моя любимая Гризелла... Спи, а мы с Платоном в степи под Херсоном Нальём друг другу в чаши и, быть может, эту песню споём... И если ты живёшь таблеткой, без нужды и забот, На магнолиевой ветке зеленеешь весь год, - То ты уже не человек, а небожитель, например, Геродот... Ты бродишь медленно по улицам в поисках дзен, Но пару розовых очков ты покупаешь взамен, А я дальше строю рожи - Платон мне друг, но истина дороже! Спи, моя любимая Гризелла... Спи, моя любимая Гризелла... Спи, а мы с Платоном в степи под Херсоном Нальём друг другу в чаши - и как запоём! Спи, моя любимая Гризелла... Спи, спи, спи, спи, моя любимая Гризелла... |
Necesis nure supreniĝi - vere simpla afer', Kaj kapon suben ĵeti sin al mar' en plena liber', Kaj estas vi ne homo jam, sed mevo Dĵonatan' Livingston'. Hieroglifojn de la sort' desegnas mi por plezur', Sed vi feliĉ-biletojn plu maĉadas dum trajn-vetur'; Mi el astral' primokojn faras - Platon' amikas, sed la ver' pli karas!. Ja nur dum dorm' flugas vi en ĉiel-ĝarden', Do tuj ekdormu, kara, ĝis la maten'! Ho, ekdormu, amatin' Grizella! Ho, ekdormu, amatin' Grizella! Kaj ni kun Platono en step' ĉe Ĥersono Plenigos la kalikojn kaj ekkantos, eble, l' kanton por vi... Kaj se vi vivas sen pasio, sen bezon' kaj zorgar', Sur la branĉ' de magnolio verdas dum tuta jar', Do estas vi ne homo jam, sed ĉielulo, eble eĉ Herodot'. Vi lante vagas tra la stratoj, sopirante pri zen', Sed nure rozajn okulvitrojn vi aĉetas en splen'... Kaj mi plu primokojn faras - Platon' amikas, sed la ver' pli karas. Ho, ekdormu, amatin' Grizella! Ho, ekdormu, amatin' Grizella! Kaj ni kun Platono en step' ĉe Ĥersono Plenigos la kalikojn kaj kantegos, ho, jes! Ho, ekdormu, amatin' Grizella! Dorm-dorm-dorm-dorm, ekdormu, amatin' Grizella... |
|
Песня Сольвейг Слова - Г. Ибсен; музыка - Э. Григ (из драмы "Пер Гюнт") |
Kanto de Solvejg' Teksto - G. Ibsen; muziko - E. Grieg (el la dramo "Per Gunt"; elrusigis P. Moĵajev tra la rusa traduko de l' norvega originalo) |
|
Зима пройдёт и весна промелькнёт, И весна промелькнёт; Увянут все цветы, снегом их занесёт, Снегом их занесёт... И ты ко мне вернёшься - мне сердце говорит, Мне сердце говорит, Тебе верна останусь, тобой лишь буду жить, Тобой лишь буду жить... Ко мне ты вернёшься, полюбишь ты меня, Полюбишь ты меня; От бед и от несчастий тебя укрою я, Тебя укрою я. И если никогда мы не встретимся с тобой, Не встретимся с тобой; То всё ж любить я буду тебя, милый мой, Тебя, милый мой... |
Forpasos la vintr', la printempo flugos for, La printempo flugos for... Forvelkos la florar', ĉion kovros neĝ-dekor'; Ĉion regos neĝ-dekor'... Kaj vi al mi revenos, la kor' sufloras min, La kor' sufloras min. Mi vivos nur per vi kaj fidelos nure vin, Fidelos nure vin... Al mi vi revenos, kaj min ekamos vi, Kaj min ekamos vi... De l' plagoj kaj malĝojoj vin kore ŝirmos mi, Vin kore ŝirmos mi... Kaj eĉ se por ĉiamo disigis nin la fat', Disigis nin la fat' Mi tamen plu vin amos, vin amos, ho amat' Mi amos vin, amat'. |
|
Ваша тихая грусть... Слова - А. Сахалтуев; музыка - П. Можаев |
Via milda malĝoj'... Teksto - A. Saĥaltujev; muziko - P. Moĵajev (elrusigis P. Moĵajev) |
|
Ваша тихая грусть, ваших снов листопады Оттого мне близки среди выцветших лиц, Что планета любви и суровых загадок Нас манила к себе, как доверчивых птиц... Тает мартовский снег, мы сидим у окошка; Снова скрипка зовёт, то ли вдаль, то ли ввысь... Так божественны свечи, что выразить можно В легкокрылых словах всю бездонную жизнь... |
Via milda malĝoj', viaj sonĝoj misteraj Ege karas al mi dum vivad' sen pasi', Ja l' planedo de am' kaj enigmoj severaj Kvazaŭ birdojn fidemajn nin logis al si... Fordegelas mart-neĝ'. Sidas ni korproksime, Foren-alten tirataj de iu sorĉ-streb'. Tiom dias kandeloj, ke eblas esprimi L' tutan vivon senfundan per sorba vort-ŝveb'... |
|
Блаженство Слова - Д. Юськов |
Beato Teksto - D. Jusjkov (elrusigis P. Moĵajev) |
|
Я долго наблюдал за тенью, Что очертания теряла... Я долго наблюдал за тенью, Что пропадала в темноте... И каждое моё движенье Она безмолвно повторяла... И каждое моё движенье В немой сливалось красоте... Неописуемо словами, Что так прелестно и смиренно... Неописуемо словами, Что создаёт в душе мечту... И, молча бегая глазами По каменным холодным стенам; И, молча бегая глазами, Я погрузился в дремоту... |
Mi longe observadis l' ombron, Dissolviĝantan svagkonture, Mi longe observadis l' ombron, Dronantan daŭre en malhel', Kaj mian movon, jam sennombran, Ĝi ripetadis sensusure, Kaj ĉiun movon, jam sennombran, Ensorbis daŭre muta bel'. Ne eblas vortesprimi tute Ĉion superban kaj humilan, Ne eblas vortesprimi tute Pro kio revas la anim'... Kaj murojn kontemplante mute Mi sinkis dormon dolĉtrankvilan Kaj murojn kontemplante mute Mi liberiĝis de deprim'... |
|
Когда наступит день... Слова - Д. Юськов; музыка - П. Можаев |
Ho, kiam venos tag'... Teksto - D. Jusjkov; muziko - P. Moĵajev (elrusigis P. Moĵajev) |
|
Когда наступит день, когда придёт весна, И миленький цветок воспрянет ото сна, Придёт в наш мир любовь, прольётся всей красой, И будем вновь и вновь влюбляться мы с тобой... И всех людей Земли волнует мыль одна, Когда наступит день, когда придёт весна... |
Ho, kiam venos tag', ekregos primaver', Kaj ĉarma, bela flor' vekiĝos kun esper', La mondon venos am', penetros kun pasi', Kaj kun malnova fort' ekamos mi kaj vi... Kaj ĉiujn homojn tuj flamigos am-sufer' Apenaŭ venos tag', ekregos primaver'... |
|
Я вижу из окна... Слова - Е. Семёнова |
Trans fenestro mi vidas... Teksto - Je. Semjonova (elrusigis P. Moĵajev) |
|
Я вижу из окна кусочек серого неба И матовый взгляд окон серого дома. Я жду как спасенья прихода белого снега: Тогда всё вокруг снова станет знакомым. Когда снег окутает город искристою шалью, Все горести разом канут в забвенье И жизнь, где так часто бывают печали, Наполнит бодрящим зима вдохновеньем. И кротко и радостно лучик надежды В рождественской свечке отрадно блеснёт, В глазах отразится и пламенем нежным Он души согреет, улыбки зажжёт. |
Tra fenestro mi vidas peceton de l' griza ĉielo Kaj malbrilan rigardon de griza dometo transstrata. Kvazaŭ savon atendas mi venon de l' vintra neĝ-belo, Kiam ĉio ĉirkaŭe fariĝos denove konata. Kiam neĝo envolvos la urbon per ŝal' scintilanta, Tuje ĉiuj malĝojoj degelos en mia memoro, Kaj la vivon, je multaj malgajoj abundan konstante, Tuj plenigos la vintro je verv', je inspir', je fervoro. Kaj modeste, kviete malgranda radi' de l' espero Ekbriletos en nokto sur pint' de kristnaska kandel', Speguliĝos en nia pupil', kaj per flamo tenera Ĝi flamigos ridetojn, varmigos animojn per bel'. |